Интервью с Игорем Абакумовым, доцентом МСХА им. К.А. Тимирязева, издателем портала “Крестьянские ведомости"

Молочные скептики в заключительном выпуске очередного сезона передачи поговорили с Игорем Абакумовым,  доцентом МСХА им. К.А. Тимирязева, издателем портала “Крестьянские ведомости". The DairyNews представляет расшифровку интересной беседы!

DN: Игорь Борисович, почему закрыли программу “Аграрная политика" на телеканале ОТР?

ИА: Ее закрыли в течение двух минут после того как мы с Александром Корбутом, вице-президентом Российского Зернового Союза, резко покритиковали позицию банка ВТБ, который начал создавать глобального трейдера по зерну.

Мы высказали мнение о том, что это явное нарушение конкуренции, норм, которые складывались на рынке к тому моменту. Так случилось, что мы начали сравнивать позицию банкиров, которые начинают вторгаться в агробизнес (этого нет нигде в мире) и диктовать свои условия.

ВТБ решил управлять активами и создать мега-оператора на рынке. Такое уже было когда рождался Россельхозбанк, которому за долги доставались элеваторы, молочные комплексы. Однако, банк никогда ими не владел, он перепродавал их. Тогда руководитель Россельхозбанка говорил: мы не занимаемся бизнесом, мы занимаемся финансовыми потоками.

Сегодня же мы видим, что банкиры вроде Грефа занимаются образованием, а ВТБ агропромом. Банкиры должны быть прежде всего финансистами.

Когда ВТБ как слон в посудной лавке, у рынка начались крупные неприятности.

В эфире “Аграрной политики" мы высказали мнение о том, что такое монополизм и что такое сокращение финансирования сельских территорий.

После выхода из студии нам сообщили, что программа закрыта, мы попрощались и ушли.

DN: Неужели “моська" была настолько велика, что был смысл в закрытии?

ИА: Я думаю (это мое мнение), дело в том, что крупные банки покупают удаление негативной информации в медиа. У нас был прямой эфир, а не запись и мы в прямом эфире сказали то, что мы думаем. Я подозреваю, что банк ВТБ платил за блокировку информации.

DN: Ходило мнение, что передача была не актуальна и не приносила прибыли от рекламы.

ИА: Это было телевидение без рекламы. Государственный канал должен финансироваться государством и общество должно получать правдивую всестороннюю информацию из нескольких источников. У людей должна быть хотя бы иллюзия о том, что с ними хотя бы говорят объективно.

В федеральном эфире это была единственная аграрная программа.

DN: Как изменилось аграрное ТВ с тех пор как вы пришли туда?

ИА: Мы начали работать с телевизионными форматами с 1995 года. В 1996 году был объявлен тендер на 1 канале на производство программы “Сельский час". 

Многие компании принимали участие, но победили мы.

DN: Откат был большой?

ИА: Такая была ситуация - откатов не было вообще. Мы подали свое видение, концепцию, абсолютно честный был тендер, в котором участвовали даже звезды - телекомпания ВИД, Александр Любимов и другие. Мы взяли не красотой картинки, а глубиной знания предмета и современным форматом: не длинными полотнами, а мелкой дробью, 6-7 сюжетов - полная панорама и развитие материала с ведущим.

Тогда было много интересных экспертов - министр сельского хозяйства Виктор Николаевич Хлыстун, затем пришедший в 1999 году Алексей Гордеев.

Виктор Николаевич Хлыстун был настоящим столпом отрасли, академиком, который понимал, что он делает. Я как-то его спросил: Виктор Николаевич, вы из глухой казахстанской деревни как смогли стать академиком, наизусть знаете поэтов Серебряного века, танцует великолепно. Как?

“Благодаря товарищу Сталину", - отметил Хлыстун. А дело в том, что арифметику в сельской школе преподавал академик Минц, искусство танца преподавали балерины театра. Это была ссыльная интеллигенция, которая преподавала детям в глубинке. Вот такая база была у министра.

DN: Потом пришел Гордеев, что менялось?

ИА: Мы с ним долго находили общий язык и в конце концов нашли. В какой-то момент он привлек многих людей и меня в том числе к разработке программы развития сельских территорий, к созданию Нацпроекта по АПК. Шел 2005 год. Вначале в научных кругах, затем в чиновных кругах и на уровне руководства страны был принят приоритетный проект по развитию АПК. Гордеев был уважаемым всеми аграриями министром, который руководил национальным проектом по развитию агропромышленного комплекса. Он был непререкаемым авторитетом. Почти 10 лет он руководил АПК и те процессы, которые он заложил - они сейчас выстреливают. В том числе в молочной сфере, обновление молочных комплексов.

DN: Алексей Гордеев был тем, кто запустил кампанию по дискредитации сухого молока. После этого производство сухого молока в стране фактически прекратилось.

ИА: Он привел в сельское хозяйство крупный бизнес. Он это сделал. Как ему это удалось - это длинный разговор, которому надо посвящать отдельную программу. 

Именно при Гордееве сельское хозяйство стало агробизнесом. Его усилиями российского зерно из импорта превратилось в экспортный товар. Первый экспорт у нас пошел в 2003 года, с тех пор Россия третье место по экспорту пшеницы и первое место по экспорту зерна вообще.

Тогда была политическая установка - молоком напоить народ. Молока не было, мы его ввозили в страшных количествах, Франция была готова к нам молокопровод провести. Но сухое молоко было не полезно для крупных животноводческих комплексов.

Руководители крупных хозяйств, (покойный Айрат Хайруллин в том числе - жаль его очень) протестовали против сухого молока. Я уверен, что сейчас Гордеев не против этого продукта, потому что обстановка изменилась. 

В самом начале нулевых Алексей Гордеев заложил основу для мощного роста АПК. Именно тогда были созданы крупные агрохолдинги, пошла поддержка сельскому населению, чего не было со времен царизма. То, что было потом с этими агрохолдингами - можно сказать о том, что любой нерегулируемый процесс превращается в собственную противоположность. Без регулирования все превращается в сорняк. Так и агрохолдинги которые не могут жить без кредитов, господдержки.

DN: Что сейчас?

ИА: Уровень управленческих решений катастрофически падает. Уровень госслужащих по знаниям и опыту крайне низкий - по сравнению с тем, что было в СССР, в 90-е, и даже в начале нулевых. Сейчас простота решений - основа. Простота решений идет от недостатка образования, опыта, ответственности. Сегодня, к сожалению, во главе профильных органов власти не специалисты. Они апеллируют терминами, которые крестьянам непонятны. И только говорят: Ой, умнай! Я такое уже слышал когда Егор Гайдар агитировал сельскую местность голосовать за Ельцина. 

DN: Текущая ситуация все-таки, как мне кажется, находится в системном кризисе. Получается от министра ничего не зависит, если он один. Не были ли системные проблемы заложены когда у власти находился Гордеев и предыдущие министры?

ИА: Нет. Гордеева я сравниваю по качеству принимаемых решений со Столыпиным. 

Столыпин создавал институциональную систему. Гордеев - тоже. Он создавал Россельхозбанк, Росагролизинг. Все ныне существующие общественные объединения и организации созданы Гордеевым и при Гордееве: Зерновой союз, Союз переработчиков молока, Союз производителей молока.

От министра действительно ничего не зависит если он один и если он в плохих отношениях с президентом. Если он с командой - другой разговор. А Гордеев был в очень хороших отношениях с Путиным. Он встретился с президентом и сказал, что нужен приоритетный нацпроект по сельскому хозяйству. Гордеев отстоял необходимость нацпроекта по АПК. 

Если бы Гордеев не ушел - у нас бы никогда не было проблем с АЧС. Это должен был быть рутинный приказ замминистра сельского хозяйства на отстрел диких кабанов, разносчиков АЧС. Когда Гордеев ушел - пришла Скрынник, у которой были плохие отношения с вице-премьером Зубковым, курирующим АПК. Зубков отделил от Минсельхоза лесное хозяйство и охоту. У Минсельхоза остались рожки и ножки.

DN: В декабре мы были на юбилее крупной компании. Представители старшего поколения “специалистов”производили очень удручающее впечатление. И есть позиция о том, что приход к управлению экономистов позволит быть АПК эффективнее. Африканская чума свиней на мой взгляд, появилась не потому, что кабанов не отстреляли, а потому что появились крупные агрокомплексы, сконцентрировавшие крупное поголовье.

ИА: Концентрацию мы видим на примере Москвы и коронавируса. Но это никого ничему не учит.

Что я могу сказать… Ни один политик не застрахован от ошибок - но его ошибки стоят дорого.

Если бы не появление на аграрном горизонте Гордеева, ничего бы сейчас не было.

DN: С изменением руководства, меняются и отраслевые союзы.

ИА: Все правильно. Так и делают - это называется создание параллельных структур. Пришли эффективные управленцы и каждый создает свой союз, что в молоке, что в масложировой отрасли, что зерновой.

Что касается вообще общественных организаций в АПК - их сейчас практически нет. Один из крупнейших аграрных профсоюзов раньше имел в составе 10 млн. членов. Сейчас сидят тихо как мышка и делают когда надо то, что скажут.

Вместе со страной 1991 года у нас сменилась парадигма того за что боролись в 1917 году, какие-то социальные блага на которые равнялся весь мир.

DN: Раньше было лучше? 

ИА: Ну что значит раньше. И сейчас есть прекрасные примеры фермерского развития, социального развития. Возьмите Белгородскую область, Мордовию.

Возьмите Меркушкина - он почти 10 лет сидел в Мордовии, он хорошо ее знает. Сельского хозяйства там практически не было. Что он сделал? Когда начался нацпроект по АПК, мало того что получили кредиты на развитие сельского хозяйства ЛПХ, каким-то образом он заставил мясокомбинаты и молзаводы прямо на подворье. При этом оплата шла через банковскую карту. Это значит - налоги учли, они шли в сельхозбюджет. 

Это конечно было жесткое нарушение, его даже в генпрокуратуру вызывали.

DN: На ваш взгляд, где ростки будущего сельского хозяйства? Как развиваться?

ИА: Положительный опыт есть, он не афишируется. Например, в Алтайском крае, одной из житниц по зерну и молоку с мясом, есть фермер. Он производит зерно, но ему не выгодно его экспортировать по многим причинам (логистика, и т.п.). Он производит комбикорм, откармливает быков, свиней, лошадей, овец. Делает мясо. Он построил мясобойню. Из этого мяса он делает колбасы и они идут куда угодно, поскольку колбаса - продукт длительного хранения.

Этот продукт спокойно и тихо он посылает на Сахалин, в Центральную Россию, не спеша. У него не горит, как быстро продать зерно или молоко. Он спокойно работает в течение всего года. Но он совершенно не хочет рассказывать о себе на ТВ: ему хорошо, в тишине, про него никто не знает. Ему в противном случае сразу начнут говорить - а почему зерно не на экспорт?!

DN: Сегодня многие фермеры боятся проверок… их чересчур много.

ИА: На сегодняшний день к руководителю хозяйства могут прийти 26 контролирующих организаций. Из этих организаций, призванных носить погоны мало - МВД, ФСБ, МЧС, и прокуратура. Это военизированные организации за исключением, может быть прокуратуры.

Под эту песню Россельхознадзор, Росприроднадзор, экологи - все ходят в погонах. 26 организаций ходят в погонах, в форменной одежде.Это все деньги и частично, может быть, из госбюджета. Но в большей части это - наличный оборот.

Один директор крупного хозяйства рассказывает мне историю: приезжаю в 4 утра, а в кабинете 4 генерала в форме. И говорят ему: у тебя тут грешки, ты штрафы не платишь. Выход у тебя такой: плати сейчас наличными любую половину.

Он отвечает: я вас не прокормлю. Он вызвал кассира и сказал - принеси такую-то сумму, там несколько миллионов рублей, а сам говорит: я вам сейчас дам зарплату моих рабочих, но рабочим об этом скажу. Вы только подумайте как вы отсюда будете сматываться. Они даже чай не попили, встали и ушли. Он кстати до сих пор работает.

Вот так это работает: приезжает человек, делает предписание, что вы неправильно работаете с навозом. У нас полтора года назад принято предписание о том, что навоз это отход первой категории опасности. Хозяйству предписано, что необходимо купить за миллионы рублей лицензию на работу с навозом. (Ранее Минприроды разъяснило,что при использовании навоза самим хозяйством лицензия не нужна - ред.) Штрафы за нарушение работы с хозяйствами - миллионы. 

DN: Каким будет аграрный сектор к 2025 году и к 2030 году? 

ИА: Сегодня у нас в 4 раза сокращено финансирование сельских территорий. 2 трлн. рублей не будет. Без людской базы, без развития населения сельского, сельская местность развиваться не будет. Либо она будет развиваться по вахтовому методу.

Западный фермер - высокоопытный и высокооснащенный человек, с наследственной культурой обращения с землей, техникой, животными.  

Если к людям относиться так как относятся сейчас, то к 2025 году на селе людей не останется. Нужно принимать экстраординарные меры чтобы не остановить, а хотя бы замедлить сокращение сельского населения.